Знаешь, я не умею рассказывать сказки. Вернее, я не умею из заканчивать. Хороший конец и счастливый конец — вещи разные и не всегда ты знаешь, что хочешь в действительности... 

Ты знаешь, я хочу рассказать тебе сказку об огненном фениксе. Когда-то давным-давно этой птице поклонялись древние люди, они воспевали его в легендах, поклонялись и приносили животных в жертву.
Как-то раз выдался неурожайный год. Скот вымирал, коровы не давали молока, лошади отощали, а на полях не взрастало ни зернышка… Погибали и люди. Дети, старики… разумеется, они слабели в первую очередь, как ни старалось селение прокормить слабейших. Мужчины, как добытчики, шли на охоту, но и там выходило скудно — мор шел и по лесу. Убегали животные, перелетали птицы и казалось, что сам защитник оставил народ..., Наверное, так оно и было. То ли прогневался феникс на своих почитателей, то л и сам ослаб без веры человеческой, да только не мог — или не желал — он поддержать свой народ. Собрался совет селян, думали они, спорили долго, искали и выбирали кого или что отдать божеству на съедение, на поддержание да восхваление. Жаль было коров, лошадей и кур. Самим бы прокормиться… Да и, как всегда бывает в ненастные времена, пошатнулось доверие к хранителю, стали сомневаться люди в его существовании. Сомневаться и жалеть хотя бы малую толику провизии.
— Мяу, — внезапно раздалось за дверью хижины, где проходило собрание. Именно тогда, когда затих говор, когда уставшие от спора люди решили перевести дух… -мяу, — раздалось вновь и когтистая лапа провела по ссохшейся древесине. Кто-то особенно суеверный начал бормотать обереги, да доставать из складок одежды талисманы...
— Мяуууууу, — раздалось в третий раз. Протяжно и недовольно. И вождь племени дрожащей рукой потянул дверь, открывая ее и впуская незваного гостя: яркого рыжего кота с разноцветными глазами:
— Чур меня, чур! — пробормотала старая шаманка, глядя на кота. Тот же неспешно прошел в хижину, как положено всем котам: вальяжно, гордо, нагло. Принюхался, поводя головой в сторону, и тут же дернул ушами. когда раздался тихий, испуганный возглас:
-Да он же слепой!
Словно сами боги подсказали селянам кого принести к алтарю. Впрочем, кот и не сопротивлялся поимке — он лишь протянул свое «мяу» и сам прошел к горе, взбираясь по ступенькам, держа трубой хвост. А люди, словно завороженные, шли следом. Проводили они кота, да шикнуло на них животное. Кто-то хотел было поднять палку, чтобы забить, но... 
Дождь. Крупные капли упали на плечи мужчин. Сначала дробные, с необъяснимой скоростью они набирали мощь и силу. не прошло и пары минут, как ливень накрыл селение и прилежавшую к нему округу.Люди замерли. Счастливые, с опьяненные прохладой и влагой, он бежали домой, хохоча во все горло, закидывая горло и глотая, глотая эти сладкие капли... 
Кот сидел на алтаре. Дождь испарялся, не касаясь рыжей шкуры, испаряясь в паре сантиметрах от его шерсти. Рядом раздался шелест крыльев — феникс присел, наклоняя голову на бок, а после прикрыл коша своим крылом. Тот довольно уркнул, прижимаясь головой к теплому телу и начал тихо урчать. 
— Не ожидал? — слепец лениво приоткрыл незрячий глаз, на ощупь находя своего собеседника, — давно мы с тобой не виделись, брат… Сколько лет прошло? Сто, двести? 
Феникс не ответил. Молчал, напряженно вслушиваясь в шепот дождя и не считая мгновений, ждал. Наслаждался, впитывая его силу. Наконец, тихо выдохнул:

 -Зачем? Разве… разве ты не стал презирать людей? 
Кот усмехнулся. Лениво лизнул лапу, тут же проводя ею по своему уху и уткнулся мокрым носом куда-то в шею птицы
— Людей — да. В конце концов, именно они меня ослепили, поймали, пытаясь получить силу и власть, они решили схватить меня, божество войны! — последнее он тихо прорычал, но тут же взял себя в руки, — в итоге, я теперь лишь жалкий кот… Которому понадобилась не одна сотня лет чтобы восстановиться. Не ты ли тому виной? 
Он наклонил голову на бок, издавая громкое, протяжное и немного противное мяуканье. Дождь прекратился.

Феникс прижал крыло к своему туловищу, со скрытой нежностью наблюдая за тем, как слепец катается по влажному камню алтаря.
— Не я… я и сам на пределе… — что-то было не так. Ощущение фальши, горечи и страха прикасалось к птице. Он и сам не мог понять чем это обусловлено, но увидев насмешливую улыбку кота, понял, что все же что-то произошло не так. Кот тем временем выгнулся в спине, почесываясь лопатками о выступ
— Ты знаешь… эти люди перестали верить в тебя. Ты ослаб, потускнело твое оперение… чем больше сил ты тратил, тем больше они просили… Зачем? Они не хотели и не могли никого приносить, они решили забрать все себе… Все. А тебя бросить… Как некогда бросили меня, — он снова сел.В словах скользила нескрываемая горечь, а в памяти скользили события прошлых лет.
— Они мертвы, брат… И я пришел тебе об этом рассказать.

Когда-то давным-давно в долине жили три брата: рыжие, статные, насмешливые. Они были красивы и опытны, любимы людьми и богами. Собственно, и сами братья могли зваться божествами. Ну или божеством. Война, земледелие и лекарство, вот что они несли в мир. Старшим был Эр, обладавший тотемом пумы, средний — Рин, птица, парящая в небе, а младший… Миф. С тотемом землеройки. Братья жили в мире и согласии, ладили с людьми, учили своему ремеслу. Не ради власти, но ради защиты, ради роста и процветания… Жаль только, что не все люди хороши. Селение, где жили феникс, кот и мышь находилось плодородной долине, со всех сторон окруженной горами. Однажды через эти горы прошли и враги
Что обычно делают захватчики Насилуют женщин, забирают детей и убивают мужей. Сценарий был тот же. Только на стороне селения были боги, на стороне врагов… лишь старые шаманы, настолько погрязшие в рутине, что не слышали они уже гласы богов...
Но нашёлся предатель и в селении. Не понравилось ему, что всем заправляют братья рыжеволосые, вот и выманил он самого младшего, Мифа, под предлогом помощи больному. Ослепленный яростью старший брат кинулся в стан врага и был поймал следующим, ослеплен и унижен. Двое богов теперь было во власти вражеской армии, причем тех, что были наиболее нужны люду старающемуся… Можно было бы закрыться и держать осаду, но ведь хотелось спасти… Хотелось. Рин ненавидел кровь и боль, не понимал потасовок старшего. Он не хотел войны. Спокойный, мир, дарующий жизнь и принимающий ее словно сама земля, он был стремился к воздуху… И он понимал, что порой нужно жертвовать.
Рано утром вышли в поле враги селения, вывели пред собой братьев двух, одного в кандалы да решетки закованного, а другого израненного и избитого. И без того почти незаметный Миф, теперь казался еще слабее и меньше, еще жальче выглядел мальчишка… Вот только дух его был непоколебим. Захватчики силой поставили его на колени, ломая хрупкие кости. Лекарь не морщился. Он улыбался фениксу, шептал слова прощания… а потом покатилась его голова по зеленой траве, которую так люби полевка...
Дикий крик вырвался из горла феникса. Вздрогнула земля под ногами, захватила тело братьев старшего и младшего, волнами пошла почва, глотая врагов… Как ни готовился Рин к смерти, но не мог он выдержать вида родной крови, не мог принять того. что не будет рядом брата, хоть и должно было радоваться му, что покинул Миф свою земную оболочку, что прошел выше, стал хранителем… Закружилась голова птичья, задрожал он всем телом и в птицу же обратился… Началась вражья атака. Стреляли они из луков, пели тетивы песни погребальные, горели дома… не выстоять было селению… Пали все. Всех поглотила земля, укрыв своим саваном, укутав в зеленое одеянье… Не выдержал феникс горечи утраты. Отрекся он от памяти своей. Обманул и себя и весь люд… Да так и замер в поднебесье, своим светом и силой поддерживая остатки того, что натворил в день тот...
Кот выдохнул. Пара мгновений и на алтаре уже сидел юноша с закрытыми глазами. Прижал он к себе птицу, шепча тихое:
— Пора проснуться, брат. Освободи этот мир, подари людям покой… Не дай страдать тем, кто за правду лег... 
Птица же не слушала. Память восстанавливалась, пугала и ломала, хотелось кричать… И было стыдно. Так стыдно, что он позволил себе забыть, что нарек на боль незаслуженно
И пошло вновь время, появилась долина: сожженная дотла, мертвая...

 Много чего люди говорят, очень много… говорят, что там, за холмами была прекрасная долина, что охраняли ее братья-божества, что пропали потом все кроме феникса, да только и он охранять долину вечно не смог… много чего люди рассказывают. Да только был я там: нет там ни гари, ни копоти, лишь лес молодой, в котором мыши-полевки бегают, не боятся, по штанинам на плечо забираются да еды просят… А в глубине леса того стоит старый алтарь, заросший мхом и вьюнком. Снимал я вьюнок тот, находил рисунки птицы невиданной, да только большего не смог сделать — оцарапал мне руку кот, зашипел злобно, да на алтарь положил ягоды да пару полевок...